Всё вместе говорит о том, что любящий считает важным не себя, а другого, и свою жизнь менее важной, чем другая жизнь. Теперь видно, что ничего в такой любви нет от плоти, или, как привычно говорить, от сексуальности. Плоть заботится только о себе — себя удовлетворить, утихомирить, утучнить, напитать, упокоить; ждёт и жаждет наслаждений, не хочет ни от чего отказываться. Плоть стремится к удовольствию, к грубой физической радости, ничего нет в ней небесного, ничего возвышенного, того, к чему зовут Иисус Христос, апостолы, святые отцы.

Церковь же хочет, чтобы возлагаемый ею брачный венец сиял добродетелями. Через неё брак освящается свыше, от Бога. Венчание есть Божие повеление, чтобы брак был не просто сожительством или даже добрым жительством бок о бок, но благословенным делом, явлением, которое пронизано светом.

Святая любовь остаётся любовью при всех обстоятельствах: при достатке или нищете в доме, при не слишком красивой внешности супруга или супруги, при неудачах, бедах, психических или физических недостатках, травмах и заболеваниях, инвалидности, даже при вечной прикованности к постели того, кого любишь. Двое тогда составляют как бы одного человека. Христос напоминает нам: В начале же создания, Бог мужчину и женщину сотворил их (Быт. 1, 27). Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью; так что они уже не двое, но одна плоть (Быт. 2, 24). Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает. (Мк. 10: 6-9).

Но как же выполнить все эти христианские требования к браку? Ведь это невозможно! Однако сказал Господь: невозможное человекам возможно Богу (Лк. 18:27).

(6)