На нынешний день приходится, между прочим, вот какое горькое воспоминание: старейшины Иудейские собрались в дом Каиафы и рассуждали о том, как бы схватить хитростию Господа Иисуса и предать Его смерти. В эту пору, никем не прошенный, приходит к ним один из двенадцати, Иуда Искариотский, и говорит: «что ми хощете дати, и аз вам предам Его?» Они дали ему тридесять сребренников. Когда я прочитал сие место Писания, негодованием исполнилась душа моя, и на старейшин, и на Иуду. Куда смотрели эти старейшины, что на себя и на народ навлекли вину и наказание Богоубийства? И как мог решиться на такой поступок Иуда, который всегда так близок был к Господу, и так ясно видел отпечатлевающуюся на Нем полноту Божества? Потом моя мысль перешла к характеру Иудина предательства; и между тем, как я думал об этом, из совести начали возникать одно за другим дела мои собственные, очень похожие на дело Иуды, Чем дальше, тем больше. Тогда, вместо негодования на Иуду, начало возрождаться опасение за себя, и внутренний голос сказал мне: оставь ты Иуду, обратись скорее на себя и озаботься избежать участи его горькой. Читать далее
(4)